Хоровод времен. Всегласность - Страница 8

И вдруг от Востока на Запад прольется разливное красное пламя,
Один усмехнется, другой ужаснется, но каждый почувствует знамя.

И вдруг от Заката к Востоку вернется и злато, и бархат, и алость,
И духи считают, колдуют, гадают, пока не сомнет их усталость.

Тогда, бесконечно взывая о мести, о чести, о славе, о чарах,
Несчетные духи, согбенно, проходя г, как тени, в безмерных пожарах.

По бледной долине, в пустыне, как в сплине, доныне безумствуют духи.
И юноши седы, и дряхлые дети, и юны, меж старцев, старухи.

ЦАРИ СИЯНЬЯ

…Цари сиянья отошли,
Они разгневались на это.
И, старым, нет нам больше света,
Он только там, вверху, вдали.

Лазурные престолы пусты,
Бесцельность превратилась в топь,
В периодическую дробь,
И мраки Ада цепко-густы.

Когда ж окончится наш срок,
И снова будут дни младые,
И снова стебли золотые
Взнесут лазоревый цветок?

ОДИНОЧЕСТВО

Я боялся людей, презирал, ненавидел их,
Через это прошел я, и рубеж навсегда перешел,

Как могу их винить, если Рок мировой всех обидел их?
Я один, но безгневно, над темными шествиями зол.

Здравствуй, еще и еще, Одиночество,
Я зажег тебе тихую вечернюю свечу,

И немые, как лампада, тайные пророчества
Я качаю в душе, и молчу.

ПТИЦА

И птица от меня летела по Вселенной,
Когда я замолчал на темной высоте.
Внизу крутился вал, дробился, многопенный,
И птица от меня летела по Вселенной,
Непобедимая в крылатой красоте.

Мелькали корабли, как тени в тусклом свете,
Поднявши стержни мачт и зыбя паруса.
На каждом корабле бледнели старцы-дети,
И всюду брат с сестрой, сквозь сон тысячелетий,
Играли в поцелуй, в цветке была оса.

Все было сказано. Кто хочет, будет пленный.
Кто хочет, примет страх чрез Царскую Печать,
И будет враг Земли, и будет враг Вселенной.
Но вал к скале придет, и брызнет сказкой пенной.
И буду я стоять. И думать. И молчать.

ПЛЯСКА ЗНОЯ

ОН

Хотя он похож на Огонь, он незрим.
Он был, когда не было жалобы: — «Было».
Века перед ним — как молитвенный дым.
А Солнце и Звезды и Месяц — кадила.

Он смотрит в сердца замолчавших людей,
Где страшные вдруг восстают вереницы.
В зрачках он у тигров, в улыбках детей,
И в малом он горле распевшейся птицы.

МЕСТО МОЕ

Место мое — на пороге мгновенья,
Дело мое — беспрерывное пенье,
Сердце мое — из огня,
Люди, любите меня.

Счастье мое — в светловзорной измене,
Сказка моя — и в глубинах, и в пене,
Голос мой манит, звеня,
Звезды, любите меня.

ПО-МОРСКОМУ

В Море, с Морем, по-морскому,
Только грому помолясь,
Я баюкаю истому,
Радость знать перунный час.

Было, будет только это,
Радость лета и весны,
Брызги взрывчатого света
С бурно-взрытой вышины.

Радость молний преломленных,
Пир стозвонных павших плит,
Алый храм в морях бездонных,
И в пожаре — Световит.

МИНУТКА

Дать,
Взять,
Угадать.
То как друг,
А то как гать.
Вечно дева,
Вечно мать,
Звук напева,
Луч мечты,
Крылья молний,
Это ты.

ATOM

Атом — Ангел, вспышка в Море,
Человека не хочу,
Я огонь в немом узоре,
Лучший возглас в разговоре,
В мире битв — молюсь мечу.

Дай мне вечность — опрокину,
Я семь я, и каждый — я,
Не хочу входить в картину
Как черта, и, вольный, стыну,
Но моя мечта — моя.

ОТ АТОМА

От атома — до человека,
От человека — до богов,
И в долгий век Мельхиседека
От звона мигов и часов.

От неподвижности — в самумы
Взметенно-зоркой быстроты,
От тиши — в грохоты и шумы,
В разломы цельной красоты.

Да будет. Это все приемлю.
Отец мой — Ум, и Воля — мать,
Но я слепил из точек землю,
Чтоб снова точки разметать.

АТОМЫ ВРЕМЕНИ

     Мы в извивных
     Вспевах взрывных,
Мы втекаем в Да и Нет.
     Мы в Безликом
     Лик за ликом,
Иней звуков, прах примет.

     Мы свеченье,
     Зыбь теченья
В Океане мировом.
     Дрожь в намеке,
     Малость, строки,
Буквы в рунах, песнь в немом.

     Мы забытость,
     Глянцевитость
Всеокружного жерла.
     Миг живем мы,
     Но поем мы,
И звучат колокола.

Мы снежинки,
Паутинки,